Все эти годы два священнослужителя — кардинал и будущий Папа — уже мыслили и работали в рамках того, что Вышинский назвал «тремя Интернационалами». Это был классический термин, который он использовал, говоря о геополитических претендентах на истинную мировую власть.

На земле существует, говорил Вышинский, только три Интернационала. «Золотой Интернационал» был его сокращенным термином для финансовых держав мира — транснационалистических и интернационалистических глобалистских лидеров Запада.

«Красный Интернационал» был, конечно, ленинско-марксистской партией-государством Советского Союза, с которым он, Войтыла и их соотечественники имели такой долгий и болезненный интимный опыт.

Третий геополитический соперник — Римско-Католическая Церковь; «Черный Интернационал» — которому суждено, по мнению Вышинского, стать окончательным победителем в любом споре с этими соперниками.

Наверняка такая мысль казалась странной большинству людей в мире, включая большую часть Римско-Католической иерархии в Ватикане и других местах. Тем не менее это мнение не только разделял Кароль Войтыла. Это было то, что уже зарекомендовало себя против Советов и что теперь он привнес в само папство.

Согласно мировоззрению, которое Войтыла привнес в должность, и роли Верховного Понтифика Римской Церкви, было немыслимо, чтобы марксистский Восток и капиталистический Запад продолжали определять международный порядок вещей. Было невыносимо, чтобы мир застыл в невыгодном для человека и в значительной степени бесчеловечном тупике идеологических разногласий, в сочетании с вседозволенным попустительством, которым были отмечены все отношения между этими двумя силами, из которых не видно выхода.

Поступком, который в тот момент был настолько неожиданным, что его неправильно истолковала большая часть мира, — но поступком, характерным для демонстрации его независимости как от Востока, так и от Запада, — Папа Иоанн Павел без промедления приступил к своей папской авантюре, чтобы запустить ряд геополитических изменений.

В конце весны 1979 года он совершил официальный визит в качестве новоизбранного Папы Римского на свою родину, управляемую Советским Союзом, в Польшу. Там он продемонстрировал как мастерам ленинизма, так и капитализма, что национальные ситуации, сложившиеся в советских сателлитах, и международный статус-кво, сложившийся в мире в целом, были превзойдены и превзойдены некоторыми проблемами подлинно геополитического характера. Вопросы, которые он снова и снова определял в терминах, основанных исключительно и твердо на римско-католических принципах, в то время как советские танки и оружие беспомощно громыхали и грохотали вокруг него.

Мерой застывшего менталитета того времени является то, что немногие на Западе понимали огромный скачок, совершенный Иоанном Павлом в первом из его многочисленных папских путешествий. Большинство наблюдателей восприняли это как возвращение религиозного лидера в свою любимую Польшу; как эмоциональный, но в остальном ничем не примечательный апостольский визит, полный проповедей и церемоний и возбужденных, плачущих толп.