Благовещение есть уже свершение Богоматеринства. Схождение Святого Духа и вселение Его в Богоматерь, получившей силою этого вселения способность бессеменного зачатия, есть вообще высшее облагодатствование, какое только может быть мыслимо для творения. Вселение Святого Духа уже означает обожение человеческого естества в лице Богоматери. И, однако, … оно … не исключает для Нее Пятидесятницы …, возможности принятия благодати Святого Духа, уже как начала собственной жизни человека, как внутреннее его обожение.

Храм был единственным в мире освященным местом на земле, где жил Бог (Ср. молитвы Соломона при освящении храма — 3 Цар. 8:13 сл.; 2 Парал. 6:5 сл.). Это было место рая в земле проклятия, (которое здесь снято было с мира и творения, ибо храм был свят). … Мария становится Храмом храма и приемлет на Себя силу храмового освящения. … Если Введение во Храм есть вохрамление Самой Пресв. Девы, то Благовещение есть осуществление этого вохрамления: Дева Мария становится «освященным Храмом, чрево Ее бысть пространнее небес».

Благовещение есть уже свершение Богоматеринства. … Сошедший в Благовещении Дух Святой дал силу бессеменного зачатия, Он соделал Ее богоземлею, из которой произросло Тело Христа, … Действие Святого Духа в Благовещении является поэтому непосредственно воздействием на тело Богоматери, … напротив, Пятидесятница была новым рождением духовным, …

Логос не мог принять плоть, запятнанную грехопадением, отягченную первородным грехом, как и эта греховная плоть не могла найти в себе ни воли, ни сил к приятию боговоплощения. Если первым движением Адама после грехопадения было «скрыться» от лица Господня (Быт. 3, 8), то у его потомков это чувство утвердилось, превратившись в трепетное сознание: «мы умрем, ибо видели мы Бога» (Суд. 13, 22), и с удивлением говорил сам о себе Моисей народу: «сегодня видели мы, что Бог говорит с человеком, и сей остается жив» (Втор. 6, 24), как и Исаия вопиет о совершившемся ему богоявлении: «горе мне, погиб я... глаза мои видели Царя, Господа Саваофа» (Ис. 6, 5). И сам Господь свидетельствует об этом отчуждении человека от Бога, сменившем райскую возможность прямой беседы с Богом: «лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33, 20). Чтобы тварь могла склониться к принятию боговоплощения, нужно было преодолеть этот тварный трепет «чад гнева» (Еф. 2, 3), «врагов» Божиих (Рим. 5, 10), любовью к Господу, ибо лишь «совершенная любовь изгоняет страх» (I Ин. 4, 18). Но единственный путь к этому есть преодоление греха, отчуждающего от Господа. Для освобождения от первородного греха и примирения с Богом, которое могло совершиться лишь чрез боговоплощение, необходимо было ослабить этот грех до того, чтобы сделать его недейственным, хотя и не недействительным. Это и совершилось в Пречистой Деве Марии, появление которой в мире и было главным делом ветхозаветной церкви. В ветхозаветной церкви веками и тысячелетиями накоплялась вспомоществуемая благодатью Св. Духа наследственная святость, которая, будучи испытываема судьбами и искушениями и воспитываема всей благодатной жизнью Церкви, все выше и выше поднималась над уровнем падшего человечества. Таким образом, с тварно-человеческой стороны боговоплощение издревде подготовлялось вдохновениями Св. Духа, действием Третьей ипостаси. Вершина этой святости достигнута в Пресв. Деве, чистота которой была уже такова, что Она явилась «благодатной», осеняемой и до Боговоплощения непрестанными озарениями Духа Святого. В Ней-то и оказался обессилен первородный грех, как препятствие к боговоплощению. Будучи лично безгреховной, Она оказалась силе первородного греха неподвластна, хотя он и жил в Ней как общечеловеческий удел, как наследственная болезнь всего человеческого естества, которое Она в себе несла. Но он в Ней сведен был к чистой потенции, не оказывая влияния на ее волю[*]. Ее личная безгреховность открыла путь к непрестанному воздействию на Нее Духа Св. В падшем греховном мире Она уже являла первозданный софийный образ человека, хотя соединена была плотскими и духовными узами с падшим человечеством и в любви Своей к нему разделяла его греховную болезнь. Ее святая душа, от века предызбранная в лоне Господнем, вошла в мир, по воле Божией, принявши плоть от «богоотцов», которые несли в своих чреслах преемственную святость всего Израиля. Ее пришествие в мир, от века предустановленное, и было явлением «Жены», с которой вражда для сатаны положена Богом (Быт. 3, 15). И когда Она достигла такой духовной крепости, что могла понести прямое и непосредственное осенение Духа Св., не в отдельных благодатных дарах, коими Она уже была преизобильно украшена, но в приятии Его самого во всей полноте Его божественной природы, совершилось боговоплощение. Послан был Богом (конечно, Богом-Отцом, Началом) архангел Гавриил возвестить Ей о божественном совете: «Дух Святый найдет на Тебя, и Сила Вышнего осенить Тебя». Дух Святой, предвечно во Св. Троице осеняющий Сына, нисходит в тварный мир и осуществляет это осенение Его уже в творении. Пресв. Дева становится небом, а лоно ее местом осенения, которое содержит в себе и Осеняемое, — рождающегося Бога-Слово. И на вопрос Божий, предложенный Ей чрез архангела, хочет ли послужить боговоплощению, приять Бога? — Дева ответствует: «Се раба Господня, да будет Мне по слову Твоему». «Новая Ева» не ищет скрыться среди дерев от лица Божия, но послушно исходит к приятию Господа. В ответе Пресв. Богородицы проявилась та же самая тварная человеческая свобода, которая в лице Евы, а затем Адама определилась против воли Божией. Но теперь тварь в лице Пресв. Богородицы эту свою свободу осуществляет не в своеволии, но в послушании любви, и самоотречении. Богоматеринство есть человеческая сторона боговоплощения, условие, без которого оно не могло бы совершиться. Небо не могло бы приклониться к земле, если бы земля не прияла небо. Посему Пресв. Дева Мария есть предвечно усмотренный и предустановленный центр тварного мира.

Однако надо помнить, что вообще никакая тварная святость не была бы способна встретиться с Богом, не испепелившись пред Ним, a тем более понести Богорождение. Лишь сам Бог мог освятить и обожить тварь, чтобы сделать ее сильной и достойной боговоплощения. Если воплощается Сын Божий, то воплощает Дух Святой, сходящий на Деву и делающий Ее земным небом. Будучи во Св. Троице Третьей ипостасью, последующей за Второй и на Ней почивающей, в деле боговоплощения Дух Св. действием Своим предваряет Сына воплощающегося. Подобно тому, как и в человеческом рождении наличествует сначала мать, a затем дитя, так и в Богорождении Св. Дух, сходя на Богоматерь, дает Ей силу Богоматеринства.

Христос, как воплотившийся Логос, и меющий Божественную природу, — Софию, и сам открывающий ее идеальное содержание, в Своем земном воплощении являет ипостасный образ Небесной Софии. И в этом смысле Он именуется апостолом как «Божия сила и Божия Премудрость» (I Кор. 1, 24). Но именно как ипостасная София, Он соединяет в единстве двух Своих природ Божественную Софию, как Свое Божество, и тварную Софию, как Свое человечество, и поэтому может именоваться Премудростью Божией в двойном качестве, как ипостась Софии Небесной и Софии тварной. Но тварная София, которую Он ипостасирует в человечестве Своем, в самобытности своей также ипостасирована, и эта тварная ипостась тварной Софии есть Дева Мария. Поэтому нет ни малейшего противоречия одновременно именовать Софией, хотя и в разном смысле, и Христа, и Богоматерь. Но в Богоматери, как Духоносице, мы чтим также и ипостасное откровение (хотя и не воплощение) Духа Св. Потому исповедуя, что Богоматерь есть тварная София, мы свидетельствуем тем самым, что и Дух Св. есть ипостасная Премудрость Божия, наряду с Сыном, хотя иначе, нежели Он.